«Карантинное» интервью с группой АРКОНА: «Мы спаслись от адского вируса, копаем картошку, сажаем огурцы. Живем по язычеству»

(Сергей Лазарь и Мария Архипова, июнь 2020)

Пока большинство музыкантов мечутся, страдают и ноют без публики да слэмящихся концертных залов, АРКОНА, самая известная и самая активная гастрольно метал-группа из России, радуется годовой передышке. Сельский воздух, посадки, удобрения, грядки, близость к природе и максимальное удаление от суеты больших городов. В расслабленном «карантинном» режиме мы пообщались с Сергеем и Машей — о том, что было, что будет, что есть.

(Отвечает в основном Сергей, Маша изредка подключается к разговору.)

Судя по соцсетям, ты теперь деревенский житель?

С: Да, мы все спаслись от адского вируса, копаем картошку на самоизоляции, сажаем огурцы. Живем по язычеству, как завещали предки.

И каково оно — спокойная аграрная жизнь после долгих лет в турах?

С: Отлично, наконец-то она наступила! Гастрольная жизнь задолбала за последние десять лет — не представляешь себе, насколько. Например, в 2010-и и 2014-м мы давали по 150 концертов. В прошлом году — концертов 80. То есть ты почти все время в дороге. Кроме того, я работал: ездил в туры с MARDUK — и в целом не был дома дней 200. И тут все закончилось. Напасть, эпидемия… Солнышко светит, мухи летают — все просто отлично.

Сколько ж картофеля не посажено было за десять лет!

С: Картофеля? Это очень важно — как беларус беларуса, в этом мы понимаем друг друга! В текущем году я посадил соток десять, но потом начались адские дожди, и за неделю вся картошка сгнила. Грядки с огурчиками-помидорчиками, которые мы приподняли повыше, спаслись, а вот картошка, к сожалению, частично попала в ад.

Будет ли отражена сельскохозяйственная тема в следующих альбомах?

С: Поскольку мы играем pagan-метал, она поднимается в любом случае, и теперь мы даже соответствуем образу. Кстати, этим летом мы планировали записать альбом — но, к сожалению, ушел барабанщик, и по части музыки пока не делаем ничего.

Да, читала, Андрей Ищенко больше не в группе. Что пошло не так?

С: Это было более-менее совместное решение, связанное с разным видением дальнейшего пути. А путь в группе прост: Мария Михайловна пишет песни, и от музыкантов требуется обеспечить соответствие тому, что она написала. Если раньше Андрей так и делал, со временем что-то поменялось — тяжело ему стало, или не знаю, что еще — так что в какой-то момент встал вопрос «или так, или никак», и отношения зашли в тупик. Ну и мы пока живем без барабанщика.

Во время жестких карантинных мероприятий в Москве вы, получается, не сидели?

С: Когда началась вся эта ахинея, я активно работал и считал, что происходящее — заговор дурных сил. А затем администратору у нас на базе резко поплохело, его забрали в больничку — и после этого я все отменил, перешел на удаленку. Семья уехала в деревню еще в начале апреля, а я еще месяц оставался в городе, на карантине. Играл дома на гитаре, что-то делал, а потом (в начале мая) приехал к своим. И с тех пор мы вот здесь, в огородах.

По прежней, туровой жизни скучаешь? Чего больше всего не хватает?

С: Лично я не скучаю. Мария Михайловна, ты по турам скучаешь? Говорит, тоже нет. Честно говоря, пока ездить не хочется — хочется заниматься творчеством. Например, записью альбома — хотя возможности сейчас ограничены. Предыдущий наш альбом, Храм вышел в 2018-м, и с ним до декабря прошлого года мы объехали все, что можно. Передышка оказалась очень к месту.

(Пауза, звуки какого-то клипа на фоне.) Тут Мария Михайловна смотрит предвыборные ролики Алеся Таболича. Может, хочет такого президента, как Алесь? Персонаж он, мне кажется, колоритный.

М: Если бы такое произошло в нашей стране, что за него бы я пошла первым делом!

С: С обеими поднятыми руками за Алеся! Таков наш лозунг!

В сентябре у вас опять какие-то концертные даты в календаре…

С: Да, должен был быть тур, но — это вот сейчас инсайдерская информация — он тоже отменился, перенесли на январь. (Причем некоторые клубы, которые были заявлены на сентябрь, в январе уже не откроются.) Так что в этом году у нас абсолютный ноль. Отдыхаем. Хотя я все же надеюсь найти барабанщика и записать альбом, как планировали, — не летом, так хотя бы по осени. Пока, если честно, какая-то творческая апатия, связанная с тем, что невозможно нормально встречаться, репетировать и т.д. Хотя новых песен хватает.

В 2018-м еще и ROSSOMAHAAR активизировалась.

(Вздыхает.) Ох, планов много, и ROSSOMAHAAR в том числе. Честно, пока сидел на карантине в городе, идей была масса. Играл на гитаре, никто не мешал. А потом приехал сюда, начал жить сельской жизнью, заниматься бытовыми вопросами (сажать картошку, в том числе, ведь это важно!), и все опять заморозилось. Все как-то не до того. Похоже, придется со временем оторваться от семьи и уехать на студию, чтобы вернуть творческое настроение.

Так а новый альбом полностью готов, осталось лишь записать?

С: Он не только готов, но и работа над записью давно началась, еще год назад, в июне 2019. Но что-то пошло не так, начались перепалки Андрея с Машей, в результате которых она сказала, что делать ничего не будет. Поэтому мы взяли паузу до января. В январе снова стали собираться, возобновлять студийную работу — но все закончилось расставанием. А песни да, есть — их всего пять, но учитывая, что каждая по десять-двенадцать минут, получился полноформатный альбом.

Храм был нехарактерным, серьезным альбомом. Новое продолжит эту линию?

С: Весь мир любителей АРКОНЫ, конечно, ждет, что Маша вернется в лоно фолк-метала, но она вместо этого все дальше погружается в пучину мрака. Логически это будет продолжением Храма, но, мне кажется, еще более суровым.

Доходило до того, что мы всерьез думали: стоит ли выпускать это все в рамках АРКОНЫ или, может, стоит сделать отдельный проект. Потому что прежние слушатели перестают понимать, что происходит. Но мы в любом случае запишем что есть, а потом посмотрим.

Вероятно, на концертах тоже с большего ждут песен, расколбаса и плясок, а не каких-то мрачных загонов.

С: Начинаем мы обычно с более суровых вещей. Например, «Целуя жизнь» идет 16 минут — с ней мы разворачиваем на сцене полотно своего ритуального метала. Потом переходим к более раннему творчеству, и заканчивается все плясовыми композициями. Как по мне, то такое разнообразие интересно. Маша же считает, что все старые песни стоит ликвидировать, и оставить лишь новые — что, на мой взгляд, не совсем справедливо по отношению к слушателям.

Говоря о насыщенной карьере группы АРКОНА — какие из ваших музыкальных амбиций удалось реализовать, а какие пока еще нет?

С: Хм, затрудняюсь сказать… какие у нас вообще были амбиции? Нам просто хотелось играть; Маше — реализовать себя как композитора. Первый альбом остальные музыканты записывали, по сути, как сессионщики, потом втянулись, стало интересно. Но никаких особых амбиций, вообще. Когда нас стали приглашать на гастроли за рубеж, я, честно, не понимал, кому все это может быть там интересно.

Потом начались бесконечные туры, но никаких новых целей мы себе не поставили: по-прежнему искренне хочется делать то, к чему лежит душа. Не ради того, чтобы кого-то поразить, а чтобы комфортно было самим.

Как же насчет сыграть с «Металликой»?

С: Сейчас Маша спросит, кто такие «Металлика»! (Смеется.) На самом деле, у Маши всегда был предел мечтаний — сыграть с группой NOKTURNAL MORTUM.

…Помнится, в Германии был фестиваль Rock Hard, мы ушли из гримерки смотреть чье-то выступление, а Маша осталась. Потом возвращаемся — она говорит: тут приходил мужик с дредами, говорит: «Я из SOULFLY. Клево выступили».

М: Я спрашиваю Руслана: «Ты же хорошо SOULFLY знаешь, кто это был?» А он: «Ну фиг знает, может, техник какой».

С: Я показываю — вон мужик ходит, это он? «Он». Так это ж Макс Кавалера! Это же бог метала! А Маша: «Я не знаю такого». Это к слову об амбициях.

Ну хоть Кристофера из THERION узнаете?

С: Кого, Йонссона? Так это же кореш наш, мы вместе в турне ездили, жили у него на вилле. Пока не начался ковид, Маша работала над гостевой партией для будущего альбома THERION.

Коллабораций у нее сейчас вообще много, судя по всему. Все зовут.

М: Да, особенно в этом году.

С: Недавно особенно интересная была, с моими корешами из Могилева, группой ДРЫГВА. Записали совместную песню «Кругі на вадзе», классно получилось.

Что чаще всего спрашивают у вас о России, когда ездите по миру?

С: Самое удивительное, что ничего.

М: Почему, меня постоянно спрашивают! Как часто мы пьем водку.

С:…и пляшем в обнимку с медведем?

М: Нет, про водку. Про Путина, например, вопросов не задают, что, мне кажется, показательно. Все-таки это достаточно скандальный момент, связанный с Россией. Может, для кого-то первоочередной. А когда с нами говорят, всех интересует водка.

С: За девять американских туров мне задавали два вопроса. Первый, когда с Русланом пошли на заправку купить огурец для закуски. Женщина-продавщица спросила: «А вы откуда, из России, что ли?» «Да, из России». «Мне не нравится ваш президент». Что ж, не нравится, так не нравится. И второй случай — в позапрошлом туре подошел на концерте мексиканец и говорит: «Мне не нравится Путин» «А чего так?» — спрашиваю. «Потому что он дружит с Трампом, а Трамп ненавидит мексиканцев». Такая вот парадоксальная сложная схема. И, судя по тому, что за все время таких вопросов было только два, на этом интерес американцев к русской политике и исчерпывается. А про Машу, наверное, думают, что она алкоголичка. (Смеется.)

Спасибо вам большое за интервью, не болейте! И, конечно, хорошего урожая.

С: Да, главное, чтобы картошечка уродилась. Остальное — наживное.

Автор: Anastasiya Количество просмотров: 1 938

19 комментариев

Добавить комментарий Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Комментарий

 

Имя *

E-mail *

Сайт

Сохранить моё имя, email и адрес сайта в этом браузере для последующих моих комментариев.

антиспам-проверка (введите число) * шесть  ×  1  =