Вспоминая одухотворенный визит шведов в Минск 3 года назад, к новому визиту в «Репаблик» готовились с трепетным предвкушением: кто-то, торопясь на шоу, переслушивал в машине The Scarred People, кто-то готовил на подпись винилы, а кто-то, не выдержав напряжения, выкушивал в елках большие и маленькие. Людей собралось примерно как в прошлый раз — с половину клуба. Не аншлаг, как день назад в Киеве, но и не совсем обидно. Так что, выстроившись на сцене после жесткого инструментального интро, музыканты оглядывали зал с улыбками. Ну, кроме Эдлунда, конечно. Улыбаться — это не про него.
Холодный и флегматичный, Йохан появился с непроницаемым выражением лица, в черных очках, шапке и блестящей рубашке, эротично обнажавшей на груди татуированное сердечко с витиеватой надписью «Hail Satan». Судя по пляжным фото на фэйсбуке, татуировок у него вообще много — разбросанных в хаотическом порядке нечеткими и незавершенными контурами. Цифры на пальцах, птички, драконы, обрывки слов — такое ощущение, что музыкант украшает свое тело в смутных состояниях души, в коих же пребывают также и его татуировщики. «Сколько их? — морщится он на мой вопрос за сценой. — Да хрен его знает! Есть места, где мне трудно посчитать».
Отыграв — минималистичный черный фон, ни лого, ни картинок — стартовую «Will They Come?» (хорошая тема, но звук, к сожалению, в начале подвел), Эдлунд очки снял. К вечеру на этот раз он вышел не накрашенным (не считая разноцветного маникюра; маникюр — святое!), в обыденном своем интровертно-малодружелюбном обличии. Визуально концертный TIAMAT приличествует канонам раннего готик-рока: нарочитая напыщенная индифферентность, нарциссическое позерство, самоуглубленность, соседствующая с самозабвенностью — в которой тексты песен не то чтобы пропеваются, а воплощаются, проживаются прямо здесь и сейчас. «Your arms are my cradle, your hair is the heavenly abode»… — и музыкант водит руками над головой светловолосой девчушки, каким-то образом вскарабкавшейся на сцену и примостившейся у ног музыкантов фанатичным котенком. Звучит редкая для живых сетлистов «Thirst Snake».
Вообще, сравнивая с первым визитом, воздушным, всеобъемлющим и атмосферным, на этот раз TIAMAT звучали жестче и даже агрессивней; подборка песен была менее хитовой (о, как расстроились поклонники раннего творчества, получив в свою копилку только бисовые «The Sleeping Beauty» и «Gaia» — хотя и сыгранную с длинным инструментальным джемом в финале). Но, с другой стороны, эта группа прекрасна в самых разных своих проявлениях, и творческого наследия хватит на самые разные сборки. «Divided», «Cain», снова почти до слез «Misantropolis». «Город, в котором нет ничего. Помните, недавно я пел песню про «ничто»? Так вот, это там». Чуть раньше действительно звучала «Nihil», еще одна крайне редкая для «тиаматовских» концертов. «Phantasma De Luxe»; космическая, ошеломительная в своей эмоциональной радужности «Cold Seed». Ее Йохан предварил рассказом о поколении хиппи. Которые потребляли вещества и носили обтягивающие штаны. Что, в свою очередь, дурно сказалось на репродуктивной функции. «Вот посмотрите на результат — на нас, например!» Сетлист минского концерта можно посмотреть вот тут — ну и у меня к нему одна лишь претензия: слишком мало! Ибо ведь хотелось бы еще, скажем, «Carry Your Cross And I’ll Carry Mine», и «Smell Of Incense», и, черт, вообще все и сразу. Можно без двух первых альбомов и без хлеба.
Из регулярного состава TIAMAT — группа, как мы все помним, сейчас переживает странные времена — были, собственно, только Йохан и барабанщик Lars Skold. Остальная кадка заимствовалась откуда можно: соратник множества групп и проектов Лейфа Эдлинга клавишник Carl Westholm (AVATARIUM, KRUX, THE DOOMSDAY KINGDOM, когда-то CANDLEMASS), Johan Niemann, играющий на басу/гитаре в EVERGREY, MIND’S EYE и в нулевых в THERION. Его Эдлунд всячески обхаживал во время концерта: то сисечку шутливо потискает, то шнуром шлепнет.
«Я все хочу его отхлестать проводами, — не без сарказма признался Йохан про Йохана в гримерке после концерта, — так, чтобы до кровавых следов. На сцене я примеряюсь, прикидываю, какой длины «хлыст» понадобится». Уже раздав автографы и расслабившись на диванчике за столом, переполненным остатками закусок и всевозможным алкоголем — открытым ли, полувыпитым ли, полуполным или полупустым (пиво, водка, красное почему-то ледяное вино, все вперемешку), Эдлунд выглядит таким же рыбьи невозмутимым, немногословным и неулыбчивым. И не важно, шутит он, всерьез отвечает на вопрос о смене страны проживания или демонстрирует свои голые ноги с полуоблезлым черными ноготками.
«Знаете, — разливая винцо, рассказывает он нам с готичной девушкой Аленой, примостившейся рядом на диване, — в своем теле я воспринимаю только то, что идет до стоп. А потом, вот эту часть (показывает на голые ноги), терпеть не могу. В отношении к ступням я антифетишист. И обувь не люблю. И носки». По окончании небольшого хмельного отдыха за сценой к своему микроавтобусу он так и выйдет босиком по ледяному асфальту.
Дружная волосатая шведская «семья», попивая пиво, мечется по гримерке в приступе постконцертного адреналина. Музыканты немного хмельны, веселы, дружелюбны, много смеются, с удовольствием фотографируются, корча рожи в камеру и с искренним интересом расспрашивая, как живется тут в Беларуси. Наперебой рассказывают свои истории, как им ездится, играется в TIAMAT, и везде, и вообще. Хвалят белорусское пиво. Говорят, что в последние дни мало спали, но это фигня. Начинают что-то петь, дудеть, приплясывать. Их заметно прет. По ту сторону стола от релаксирующего Эдлунда царит оживление, открытость и щедрый искренний позитив.
Спрашиваю, куда делся олдскульный басист Андерс. В комнате возникает чуть неловкая пауза. «Он сидит со своими детьми, — наконец отвечает кто-то с нескрытой иронией, — Андерс — хороший отец!» «Но херовый басист», — мрачным голосом вторит с дивана невозмутимый Эдлунд. «Ну, — поддеваю, — у тебя, конечно же, уже есть другой мужчина». «Да у кого тут нет другого мужчины», — ржут шведы.
А Йохан уже, зацепившись за какую-то мысль, снова выводит на мизантропию: как, мол, здорово было бы, если бы в мире не стало людей. «Вот вообще, представляете, никого. Вот только я. Ну ладно, еще вы обе. И коты». И когда разговор логично переходит к котам, мрачнеет еще сильнее, чем на басистах. «Моя бывшая, дрянь такая, ушла и забрала кота. Просыпаюсь как-то утром — а ее нет. Но это ладно! Главное — нет кота! Вот это обидно», — огорчается он.
По итогам концерта опрашиваю музыкантов, им-то что понравилось играть больше всего. Побеждает «Cold Seed». И «Gaia». «Мы там не слишком ее затянули?» — смеются гитаристы. Подхватив пару недопитых бутылок, музыканты, подгоняемые сотрудниками «Репаблика», ожидающими дискотеку, грузятся в минибус. Но сначала еще немного фоточек и автографов. Обнимашек. Шведы щебечут и веселятся, как дети. Может быть, в эту ночь даже удастся поспать. «Until The Hellhounds Sleep Again» Завтра Питер.
ЗЫ. Фоторепортаж концерта смотрим здесь!