Немножечко продолжая тему гиперчувствительности нынешней метал-сцены, предлагаю интервью с Hoest из TAAKE — человеком, который год назад также столкнулся с проявлением антифа-истерии. Увидеть группу на недавнем фестивале в Вильнюсе, увы, не сложилось — но, надеюсь, на Brutal Assault 2019 они попадут на главную сцену.
Больше всего раздражает то, что меня заклеймили как «nazi» до конца моих дней за то, что 12 лет назад в Германии я нарисовал свастику на груди — ради прикола и, в общем, чтоб позлить немцев. Это не подразумевало поддержку наци-идеологии, о чем я сделал заявление на следующее же утро. И на том, казалось бы, все, но никчемные безголовые недоноски до сих пор настаивают, что я сделал это всерьез. Умственно отсталые журналисты и прочие враги также связывают этот эпизод с моей антиисламской футболкой и лирикой, что не имеет к нацизму никакого отношения. Скажу более: во время второй мировой мусульмане и гитлеровцы даже были союзниками. Так что в моем случае речь о двух совершенно разных вещах: одну из них я решительно не поддерживаю, а под второй подписываюсь на 100%.
Думаешь, выступать в США теперь будет проблематично?
Мы непременно вернемся в США в скором времени, но ожидаем мощное противодействие. Надеюсь, тамошнее правительство или кто-либо еще в конечном итоге приструнят антифа.
При этом ты, в общем, любишь потроллить аудиторию, чем и занимаешься в течение всех этих лет. Считаешь, скандалы привлекают к группе дополнительное внимание, помогают ей в плане промоушна?
Некоторые скандальные истории могут принести пользу, другие – не особенно. Тем не менее, я не ввязывался ни в одну из них специально. Но если отдельные эпизоды попадают в заголовки новостных сайтов, а люди потом начинают слушать команду и получать удовольствие от музыки, то почему бы и нет.
Скучаешь ли по временам, когда можно было безнаказанно писать жесткие тексты – будь то о насилии над женщинами или ненависти к неграм (как то делали ANAL CUNT) и не извиняться за каждое слово? (Кстати, я вовсе не поддерживаю расизм или насилие, просто считаю, что все стали чрезмерно чувствительными, в ущерб свободе творчества.)
Согласен, в блэк-метале не должно быть табу, а всем остальным стоит заняться своими сраными делами. Изначально стиль был рожден для андеграунда, но запрограммированные роботы этого не догоняют. Я раньше считал, цензура осталась в прошлом, однако вся эта политкорректность обрела в наши дни удивительно мейнстримные формы. Дело зашло уже слишком далеко, поэтому, я уверен, вскоре ситуация поменяется.
Как бы ты оценил роль онлайн-медиа в продвижении группы? Помогают ли вам блогеры, журналисты? Ну и читаешь ли какие-либо сайты и новостные порталы сам?
Эпоха фэнзинов, флаеров и тейп-трейдинга, которой я принадлежал, ушла. Конечно, оналйн-ресурсы могут быть полезными в продвижении, учитывая, сколько времени люди проводят сейчас в Интернете. Я в основном читаю новости или смотрю документальные фильмы; мне не интересно, что происходит в мире метал-музыки.
Сейчас все говорят о фильме «Lords of Chaos». Собираешься ли его смотреть? И как считаешь, нужна ли блэку подобная популяризация?
Знаю лично некоторых людей, о которых идет речь в этом фильме, и все они его бойкотируют, имея на то веские причины. Уверен, жанру он не принесет ничего ценного, и сомневаюсь, что стану смотреть. Создатели кинофильма спрашивали разрешения использовать одну из моих песен для саундтрека к титрам, и я, конечно же, отказал.
Помимо работы в собственных группах, ты также являешься концертным участником GORGOROTH. Как получилась эта коллаборация? И что она для тебя – просто работа или же нечто большее?
Infernus – мой давний друг, к тому же я фанатею по этой группе с ее первого демо. Когда Pest был уволен, меня пригласили занять его место. И, на мой взгляд, это должно было случиться гораздо раньше. Первый вокалист группы Hat во многом вдохновил меня как музыканта, так что мне нравится исполнять на концертах старые треки. Из ностальгии. Кроме того, я, конечно, поддерживаю общий курс группы. И никогда б не стал исполнять то, что требует страсти, просто как трудовую повинность.
Ты попадал в тюрьму несколько раз. По-прежнему считаешь, что насилие – оптимальный способ решения проблем?
По-разному. Когда люди ни с того ни с сего тебя провоцируют, им обязательно надо преподать урок. Хотя насилия я сейчас стараюсь избегать, потому как каждый новый срок автоматически выходит дольше предыдущего, и приходится тратить попусту время в компании с человеческими отбросами. Причем под этим словом я имею в виду не только большинство тех, кто сидит, но и тех, кто там работает.
Хотелось бы, чтоб у большего количества людей хватило крепости яиц на критику ислама. Но, конечно, если за это тебя не убьют мусульмане и не отметелят антифа, ты рискуешь быть заклеймен как «расист», что в наше время является мощнейшим табу. Существует серьезный перекос, вопиющий двойной стандарт в том, как относятся к обеим религиям, однако все больше и больше людей начинает просыпаться. Я нахожу нелепым мнение, будто, презирая доктрины ислама, ты проявляешь расистские наклонности: в конце концов, фанатов этого собачьего дерьма, любых национальностей, хватает по всему миру. Тупость и отсутствие логики меня угнетает. Самым странным словом во всем этом деле я считаю «исламофобия». Ибо фобия – это иррациональное психическое расстройство. А я считаю, ислам – это иррациональное психическое расстройство.
Помню, в интервью ты сказал о норвежском блэк-метале: «Славные времена давно позади». Что же, по-твоему, впереди у этого жанра? Нужно ли ему некое обновление, возрождение? Знаю, ты в TAAKE придерживаешься традиционной линии – но и такой музыке необходима самодостаточность и свежесть, нужно не повторяться и т.д. Что поддерживает твое творческое пламя? Интересуешься ли, хоть немного, современной метал-сценой?
Вдохновения мне по-прежнему хватает, и я чувствую необходимость творить. При этом совершенно безразлично уже, куда движется жанр; безразлично, что делают другие команды. Меня трудно чем-либо удивить, и, по сути, слежу лишь за тем, что записывают друзья. На мой взгляд, блэк-метал почти мертв, за исключением горстки старых коллективов, которые по-прежнему сильны в том, что делают.
(English version is here.)