(Marc Almond, опубликовано в «Музыкальной газете», лето 2002)
Не знаю, стоит ли начинать длинную историю под названием «экскурс в историю электро-поп музыки»… наверное, нет. Песня это долгая, да и навряд ли передашь ее на словах. Слушать надо! А я лишь только начну небольшой куплет на тему одного из наиболее успешных британских электронных данс-дуэтов 80-х и 90-х: музыкальной формации под названием SOFT CELL. Знакомо? Песни вроде «Tainted Love», «Say Hello Wave Goodbye», «Something’s Gotten Hold of My Heart», «Numbers» стали интернациональными хитами, а альбомы дуэта (получившие на сегодняшний день статус классических) взрастили и вдохновили не одно поколение британских поп-рокеров…
…А сегодня повезло нам: новый альбом «софт-селловца» Марка Алмонда подарил возможность пообщаться с этим талантливым композитором, поэтом, писателем, легендарным музыкантом и просто хорошим и дружелюбным человеком…
Здравствуй, Марк! Очень рада тебя слышать… хотя дозвонилась не без труда. Скажи, как настроение, не устал ли еще от обилия интервью?
Честно сказать, немного подустал, потому что сегодня приходилось говорить много и долго… но это ничего. Мне интересно общаться с людьми, интересно рассказывать о своей музыке, выслушивать чужие мнения… это круто! Это все — часть моей работы, причем часть безумно приятная. Я люблю живое общение.
Что ты можешь сказать о своем новом альбоме, доволен ли результатом?
Конечно! Конечно, доволен — и, надо сказать, со стороны фэнов и прессы реакция на него тоже исключительно положительная — во всяком случае, все, что мне приходилось слышать до сих пор. Я рад, что этот альбом получился именно таким, как я хотел: это смесь традиционно-узнаваемого, фирменного саунда SOFT CELL и экспериментов с новыми звуками, новыми стилями и течениями. Это сложная работа — быть может, непросто воспринимаемая с первого раза, но все же достойная настойчивости и внимания; это весь наш музыкальный опыт, все наши знания, воплощенные в звуке… И поэтому… о да, конечно, я счастлив результатом, я рад, что сумел реализовать свои мечты…
Странно… почитала вашу лирику и совершенно не почувствовала в ней привкуса счастья, о котором ты только что говорил. Твои песни полны печали, депрессии, отчаяния… почему? Ты действительно ощущаешь себя несчастным человеком, утонувшем в неприветливости внешнего мира или…?
Нет, совсем нет. На самом деле мои тексты скорее ироничны, чем печальны: в них есть грусть, но есть и ирония, черновато-мрачноватый юмор — кстати, весьма далекий от депрессивных настроений, о которых ты говорила. Я никогда не ставил своей целью создание песен-криков, полных душевной боли и суицидального мрака: это, скорее, грустно-ироничные наблюдения над окружающим миром, в котором, увы, по-прежнему царит комичное несовершенство и не менее комичная дисгармония. Это — особенность моего собственного восприятия действительности, я всегда слыл мрачным юмористом. И… знаешь, это небольшое противоречие между легкими, заводными мелодиями и «черноватыми» текстами песен создает весьма любопытный эффект: перед внутренним взором слушателя появляется своеобразный свет… надежда в конце тоннеля безысходности. Во всяком случае, мне очень хотелось бы верить, что именно так оно и происходит…
Скажи, а что ты думаешь о самоубийствах и о людях, которым по жизни не удавалось увидеть эту «надежду в конце тоннеля»?
Я полагаю, что это очень эгоистичные люди, и самоубийство — это, прежде всего, акт эгоизма. Да, признаюсь: несколько раз в своей жизни я сам серьезно подумывал о возможности наложить на себя руки, тем самым избавившись от проблем, но… вовремя одумывался. Приходило осознания иррациональности этого поступка, понимание его возможных последствий, и… я не знаю, после этого я снова начинал ценить жизнь, какой бы ужасной она ни казалась. И, самое главное, необходимо вовремя подумать о людях, которые тебя окружают, о том, сколько мук ты можешь им принести, совершив столь поспешную и, повторюсь, эгоистичную штуку. Нельзя сеять вокруг себя столько несчастья…
Да, согласна… Теперь, пожалуй, снова вернемся к темам музыкального характера. Что ты думаешь о сравнениях своего имиджа и творчества с шок-господином Мэрилином Мэнсоном? Твои альбомы часто характеризуют в качестве «попсового варианта мэнсоновщины»… что скажешь?
Только то, что Мэрилин явно почерпнул из нашего творчества энное количество идей и инспираций — то есть, правильнее сравнивать его с нами, а не нас с ним… понимаешь?
А… если говорить о том, что делает этот человек и эта группа, то… я считаю, их музыка весьма интересна, в ней есть оригинальность и сила… хотя, признаюсь, я лично не из любителей подобного стиля, это немного не мое… Да, есть песни, которые по-настоящему нравятся: такие как «Beautiful People» или «Dope Show» — плюс, конечно, его неповторимый имидж, уникальная способность шокировать окружающих, давая очередную звонкую пощечину консервативности общественного вкуса именно в те моменты, когда общество этого не ждет и спокойно спит, переваривая мыльные оперы национальных телеканалов. Мэрилин по-своему трагичен, и… я считаю, он идеально подходит на звание «молодежного героя».
Кстати, твое отношение к имиджу: насколько он важен для группы, для каждого музыканта в отдельности и т.д.?
Этот аспект очень важен… к сожалению. Он не должен быть решающей частью, не должен — однако музыкальные телеканалы воспитывают своеобразные вкусы, отдавая музыке едва ли не последние роли. Люди требуют красивой упаковки, они не берут товар без нее… Хотя, если взглянуть на это дело с другой стороны, имидж есть везде. Даже отсутствие особенной одежды, прически, манеры держаться и тому подобных вещей — это тоже имидж, разве нет? Так что, как бы там ни было, глупо утверждать, будто у кого-то «нет имиджа» или кто-то специально избегает «определенного имиджа». Это самообман… Однако, повторюсь, внешний фактор не должен играть роль основного, иначе это будет не музыкальное искусство, а визуальное, кинематографическое или еще какое-то.
Кстати, скажи, пожалуйста, почему при подготовке к этому интервью твой менеджмент настойчиво просил не задавать вопросов о 80-х, не спрашивать о любимых городах и ресторанах, и вообще, в принципе, «крутиться» вокруг вашего нового альбома. К чему такая критичность? Я лично всегда считала, что музыку надо СЛУШАТЬ, а не трындеть о ней попусту, вместо того посвящая «интервьюшное» время рассказу о человеке, о его вкусах, жизненной позиции и т.д. и т.п. Интересно, когда твои поклонники видят Личность, разве нет? — вместо бесполезного чтения вопросов и ответов типа «а почему вы записали такое соло?»… Так что про ресторан я бы спросила… ну да ладно. А что за табу такое с почтенными восьмидесятыми, не любишь ностальгировать или как…?
Ностальгировать? Нет, дело не в плохих отношениях с прошлым. Просто в свое время я достаточно наностальгировался, написав об этой эпохе целую книгу, и если кому-то действительно интересно, он без особого труда сможет найти и прочесть этот материал. Там все подробно расписано — и ничего нового в интервью я не скажу, тем более, что, начиная эту тему, очень сложно ограничиться несколькими словами или вопросами, здесь важна глубина и полнота — чего, сама понимаешь, нельзя отразить в ограниченных разговорных рамках. И то хочется сказать, и другое — а лучше не напрягать себя лишний раз, а взять и почитать мою биографическую книгу «Tainted Life» (тем более, что не так давно она была переведена на русский язык). Так что… пойми, меня не очень интересуют дела давно минувших дней, какими бы славными они ни были. Я живу СЕЙЧАС, я продолжаю творить и не собираюсь останавливаться на достигнутом. Поэтому логично говорить о современных релизах, ну нет?
Логично. Тогда… говоря сугубо о делах сегодняшних, быть может, ты поделишься идеями, которые вкладывались в название нового альбома, Cruelty Without Beauty (Жестокость без Красоты)? Что обозначает это словосочетание, какое значение оно имеет для тебя лично?
Это, в первую очередь, сочетание двух ярких и сильных понятий: «Жестокость» и «Красота». В нем есть что-то чарующее… Ну и, во-вторых, это как бы ссылка на наше современное общество, в котором грязи и ужаса происходит, кажется, больше, чем когда-либо в истории человечества. Сейчас имеет место своеобразный культ грязи, насилия и жестокости, в мире так много уродства… именно уродства, лишенного всякого намека на эстетику. Вот… название моего альбома отчасти связано с подобным мироощущением, видением и восприятием происходящего вокруг.
Теперь вопрос немного… хммм… провокативного характера. Случалось видеть тебя на обложках многих журналов, прежде всего музыкальных, но, иногда, и на «каверах» специфических изданий для гомосексуалистов. Тебя это не смущает? Оно, все-таки, придает твоей фигуре немелкую контровесивность…
Мне безразличен факт контроверсивности, и я с удовольствием размещаюсь на обложках любых журналов, поскольку «кавер-стори» свидетельствуют прежде всего о том, что людям приятно со мной поговорить и что им в кайф видеть лицо участника SOFT CELL у себя на журнале…! (смеется) Безусловно, у меня много поклонников среди гомосексуалистов, и это хорошо! Я делаю музыку для всех, для любых слоев населения, без ограничений национального, сексуального, возрастного или любого другого характера. И еще… мне нравится свободное общество, люди, вольные жить так, как им заблагорассудится, без упреков и косых взглядов в свою сторону. Я не люблю делить людей на классы, категории, расы и так далее, так как полагаю, что свобода превыше всего. Поэтому не очень приятно самому попадать под различные классификации типа «гей-музыкант», «музыкант для геев», «гей-икона» и так далее… но, тем не менее, на обложках журналов «светиться» люблю. Любых журналов! Кроме, наверное, какого-то «Fascist Weekly» или что-то вроде того. (смеется)
Понятно… а скажи, слышал ли ты что-то о русской музыке?
Конечно!!! Ее я слушаю очень много и часто! Я даже провел полгода в Москве, работая над проектом с российскими музыкантами. Так что слушать, сама понимаешь, приходилось много всего… стараясь влиться в эту специфическую культуру, понять ее дух и животворящее чувство.
Замечательно…. Так, скажи, пожалуйста, кто из российских музыкантов тебе больше всего нравится, кто делает наиболее интересную музыку?
Это, прежде всего, те, с кем я сотрудничал в процессе работы над альбомом: Илья Лагутенко из группы МУМИЙ ТРОЛЛЬ, Борис Гребещиков, еще некоторые люди… Мне очень понравилось с ними работать, это было крайне познавательно с точки зрения культурного обмена, что ли… Однако… честно сказать, я еще не до конца разобрался в значении тех или иных групп на русской сцене, мне сложно сказать, кто есть кто… но, полагаю, МУМИЙ ТРОЛЛЬ сейчас очень популярны, так?
Да, что-то вроде того…
Ну вот. Я думаю, впереди еще много неиспользованных возможностей: я хотел бы поработать с русским романсом, хотел бы включить в свою музыку что-то вроде классических хоров… в общем, задумок много, и хочется верить, что все мечты однажды воплотятся в реальность. Я буду стараться… и, думаю, приеду в вашу страну еще не раз.
Замечательно! Таким образом, завершая наше интервью, попрошу несколько слов для ваших фэнов на могучем пост-советском пространстве…
Я просто хочу послать им свою любовь и выразить надежду на то, что мы получим возможность увидеться во время ближайшего тура SOFT CELL. Это вскоре произойдет — не в этом, так в начале следующего года…и, надеюсь, Восточная Европа тоже войдет в эти планы. Так что… до встречи!
Комментарии